20.12.2022
Камерный музыкальный театр «Санктъ-Петербургъ Опера» приготовил свою первую премьеру сезона под самый Новый год: редкая опера Жоржа Бизе об одном из самых противоречивых русских правителей пополнила репертуар театра и афишу Северной столицы.
Для большинства Бизе — автор одной оперы: пусть и гениальной, но одной. Его «Кармен» знают все, даже далекий от музыкального театра человек может напеть оттуда пару популярных мелодий. Уже его вторая по значимости опера «Искатели жемчуга», которая иногда появляется в репертуаре российских театров (в «Санктъ-Петербургъ Опере» она тоже идет), следует с гигантским отрывом от «Кармен»: ее знают в основном любители классической музыки. Театры и исполнители иногда обращаются к «Джамиле» и «Пертской красавице», а из остальных одиннадцати — некоторые никогда не ставились, некоторые остаются неопубликованными, некоторые так и не были завершены автором.
Среди таковых — опера «Иван IV», отвергнутая парижскими театрами «Шатле» и «Гранд-опера» и при жизни автора не увидевшая свет рампы. Ее партитуру обнаружили более чем полвека спустя после смерти Бизе (1929), а впервые поставили в Бордо в 1951-м в сильно усеченном виде. Более полная версия прозвучала в Монпелье только лишь в концертном исполнении к столетию со дня смерти композитора (1975). Новое, но опять же концертное исполнение состоялось в 2002-м в Театре Елисейских полей в Париже. Словом, опера остается неизвестной не только широкой публике, но даже и специалистам.
Стало быть, худрук «Санктъ-Петербургъ Оперы» Юрий Александров справедливо пишет на афише своей новой работы — мировая премьера: это не только первое обращение в России к произведению, но первая в мире театральная постановка полной пятиактной версии оперы. Петербургский театр чуть опередил немецких коллег: в феврале следующего года должна состояться премьера этой версии сочинения в Мейнингенском государственном театре в Тюрингии. Западные авторы не раз пытались писать оперы о России, ряд из них даже имеет некоторую сценическую историю, единицы даже ставились и у нас — например, в репертуаре «Санктъ-Петербургъ Оперы» есть опера Гаэтано Доницетти о Петре Великом. Однако большинство подобных сочинений носит оттенок курьезности: до того неубедительны зарубежные композиторы в отражении реалий русской жизни и русской истории.
В этом смысле новая для нас опера Бизе недалеко ушла от аналогичных сочинений. Либретто Франсуа-Ипполита Леруа и Анри Трианона весьма своеобразно повествует о второй женитьбе Ивана Грозного, когда он взял в жены черкесскую княжну Кученей, получившую в православии имя Марии Темрюковны. Романтическими фантазиями в духе Эжена Скриба сильно переиначены и характеры персонажей, и сама ситуация — от исторической достоверности они весьма далеки. Скорее авторы хотели создать эффектную театральную драму, пользуясь экзотическим колоритом далекой страны (изображая то кремлевские палаты, то кавказские горы), и веками бытующую в Европе дурную славу о первом русском царе.
Но, кажется, в одном Бизе их несколько подвел: экзотики в музыке почти вовсе нет. Опера вышла очень французской — богатой красивейшими мелодиями, то изящной, то драматически насыщенной, с великолепными ариями и ансамблями, внушительными хорами и в меру симфонизированным оркестром. В ее мелодических, ритмических и гармонических решениях Россию узнать трудно — не в пример труднее, чем в написанных позже уже более опытным автором «Искателях жемчуга» — Восток, а в «Кармен» — Испанию. Однако композиторское мастерство Бизе здесь уже на более чем высоком уровне, он прекрасно справляется с формой протяженного опуса — явственно влияние старших коллег Мейербера и Гуно, по лекалам которых творит Бизе и показывает себя превосходным учеником. Непонятно, что не устроило в свое время руководителей парижских театров. Им уж точно не было дела до этнографической достоверности, а с точки зрения музыкального мастерства и театральной эффектности «Иван IV», безусловно, у композитора удался.
В петербургском театре оперу готовили год и явно за это время в нее влюбились: на премьере чувствовалось, с каким энтузиазмом, рвением и отдачей работает вся команда. Первое явление «Ивана Грозного» (решено было давать оперу под таким названием) российской аудитории Юрий Александров решил преподнести в традиционном виде: публика видит на сцене то грозные скалы Кавказа с живописными водопадами, то зубцы кремлевских стен и роскошь царского двора. Декорации и колоритные костюмы Вячеслава Окунева дают в целом образ исторической обстановки, в которой хорошо узнаваема эпоха. Лишь пара народных сцен (гулянья по случаю коронации Марии и глумление над нею толпы в финале) решены в утрированной лубочно-скоморошьей стилистике, что можно счесть попыткой выстроить некую дистанцию с материалом, уйти от прямолинейной иллюстративности. Впрочем, последняя данной постановки вполне оправданна: публике для начала надо разобраться в своеобразном изложении русской истории и суметь полюбить новую для себя оперу. Александров создает яркие образы главных героев, мастерски вписывает французскую гранд-оперá в условия камерного зала, виртуозно справившись с ее массовыми сценами.
Музыкально партитура преподнесена поистине с блеском, который более чем оправдан в этой эффектной музыке, полной ярких контрастов, сочетающей элегантную утонченность с несколько показной театральностью и драматическим напряжением. Маэстро Александр Гойхман и его оркестр выявили все лучшие качества музыкального произведения, сумев сотворить настоящий праздник для меломанов. Великолепна и работа хора под руководством Игоря Потоцкого, звучащего насыщенно и стройно, причем параллельно артистами совершается масса сложных сценических действий, включая танцы, поставленные Василом Панайотовым.
Украсила премьеру и россыпь замечательных вокальных работ. Невероятно сложную партию Марии виртуозно спела сопрано Евгения Кравченко. Полную изящества травестийную партию Юного булгарина прекрасно провела меццо Виктория Мартемьянова. Блеснул запредельными верхами тенор Сергей Алещенко в партии Игоря, брата царицы. И грозным мщением, и отеческими интонациями сумел наполнить партию Темрюка, отца героини, бас Геворг Григорян. В небольшой партии Ольги, сестры царя, богатый голос и пение в стиле раскольницы Марфы (из великой «Хованщины» Мусоргского) продемонстрировала Наталья Воробьева. Двух антагонистов — царя Ивана и лиходея боярина Юрлова — харизматично спели-сыграли баритон Владимир Целебровский и бас Антон Морозов. Думается, что с такой яркой презентацией неизвестная опера Бизе имеет все шансы основательно прописаться в России.
Фотографии предоставлены пресс-службой "Санктъ-Петербургъ Опера".