21.08.2024
КНЯЗЬ БЕЗ КНЯЖЕСТВА
Потомок великих государственных деятелей, собирателей Руси рос как сирота. Его отец, директор Московского ассигнационного банка, умер молодым. Мать-вдова неудачно вышла замуж, а сына отправила на воспитание к родственникам, которые относились к нему холодно.
Блестяще успевавший по всем предметам «тоненький и стройный» князь выпускную речь посвятил философии, ее влиянию на облагораживание умов, смягчение нравов. Этот ставший большим событием спич слушатели (среди коих присутствовал и будущий историк Михаил Погодин) запомнили на всю жизнь.
Вскоре Владимир Одоевский основал общество любомудров — философов, мыслителей, искателей вечных истин. Собирались они тайно, много спорили, произносили длинные, исполненные благородства и ораторского мастерства речи. Порой делились написанным. «Здесь переживали минуты восхитительные, минуты небесные, которых сладости не может понять тот, кого не томила душевная жажда», — впоследствии вспоминал о тех временах князь. Любомудры полагали, что литература должна быть связана с наукой, а последняя — с образным мышлением. В полной мере понять эту идею интеллектуалы сумели только век спустя.
После декабрьского восстания 1825-го, когда был арестован двоюродный брат предводителя любомудров Александр (тот действительно исповедовал революционные идеи), они свое общество решили распустить, все его документы сожгли в камине. Одоевскому, которого многие считали «вольным каменщиком», алхимиком, человеком неблагонадежным, следовало быть осторожным.
Будучи по натуре филантропом, он занимался решением проблем детских приютов, хотя сам по меркам высшего света был бедняком. А еще являлся учредителем петербургской Максимилиановской больницы для бедных. Бросался помогать всякому, попавшему в трудное положение. Супруга Ольга (в девичестве Ланская), собиравшая вокруг себя аристократическое общество, мужа никогда не попрекала, наоборот, восхищалась свойствами его души.
СКАЗКИ И НЕ ТОЛЬКО
Одоевский подарил нам главного героя рождественских и новогодних праздников. Предшественник всем знакомого дедушки с белой, пышной бородой, позаимствованный в национальном фольклоре Мороз Иванович олицетворяет суровый дух русской зимы. Он может жестоко наказать и очень щедро одарить.
В 1844 году вышла его книга «Гальванизм в техническом применении», где излагалось «искусство гальваническим путем производить типы» (типографические литеры, шрифты), «покрывать медью… разные вещи для сохранения их», «делать медные доски для гравирования, изготовлять гравюры… травить посредством гальванизма; золотить, серебрить, платиновать, меднить, бронзировать». Написал он ее благодаря собственным многолетним опытам.
Кстати, Петербург и Москва в его будущем объединятся в один мегаполис. Писатель верил, что люди научатся управлять климатом, и в России станет гораздо теплее. Недаром все антологии русской фантастики начинаются с текстов Одоевского.
«ВСЕ ЗЛО ОТО ЛЖИ»
Законы морали он не отделял от жизни, повседневности. Взял на себя тяжелейшую нравственную обязанность — всегда быть правдивым. На этот счет рассуждал: «Все зло происходит в мире ото лжи, вольной или невольной, и что все затруднительные вопросы жизни разрешились бы весьма легко, если бы люди с полным сознанием дали себе слово: не лгать ни в каком случае и ни на крошечку (что многие даже добросовестные люди почитают позволительным). Человеку два дела на свете в сем отношении: или говорить правду, или молчать. То и другое очень трудно».
Иногда размышлял о своей «фаустовской» репутации: «Говорят, что Гете… изобразил страдание человека всезнающего, постигнувшего все силы природы. Но знание природы, которое, сказать мимоходом, никогда не может достигнуть крайних пределов, никогда не производит чувства страдания; грусть лишь о том, что пределы не достигнуты». Грустил Одоевский лишь о том, чего не смог достичь, но сам процесс познания, несмотря на всевозможные ошибки, считал для себя счастливым.
Он был признанным писателем, его мнением дорожили все — от министров до начинающих художников и музыкантов. В 1844-м в очередном собрании сочинений вышел роман «Русские ночи» — по сути, составленное из новелл философское повествование, беседа мыслителя, мудрого идеалиста с двумя неглупыми прагматиками. В текст были включены повести, прежде публиковавшиеся отдельно — «Последний квартет Бетховена», «Город без имени»… Что объединяет эти пестрые истории? Несмотря на былые разочарования и свойственный возрасту скепсис, Владимир Федорович все еще верил, что мир можно не только постичь, но и улучшить, что помогут в этом высокое искусство и умение оказаться мысленно там, куда еще никто не проникал. Городок в табакерке Одоевскому был жизненно необходим.
Один из принципов Одоевского-гражданина, прослужившего царю и Отечеству четыре десятка лет, гласил: «Жить — это значит действовать». Владимир Федорович преображал мир не только творчеством и благотворительностью. Он к любому делу относился в высшей степени добросовестно. Невозможно представить его причастным ко взяткам или воровству. А положение Одоевский занимал высокое. Ценимый императорской семьей камергер двора, тайный советник служил в разные годы сотрудником Цензурного комитета, сенатором, директором Румянцевского музея.
Он никогда не впадал в отчаяние и не поощрял такую капитуляцию перед обстоятельствами в других людях. Когда Иван Тургенев, разочаровавшись в критике, обществе и читателях, написал памфлет «Довольно», Одоевский ответил ему столь же лаконично, но в то же время шутливо-оптимистично: «Недовольно». Глубоко уверенный в том, что творчество не может быть напрасным, он настоятельно рекомендовал всем: не нужно сетовать на непонимание ближних в трудные времена, все можно преодолеть, сохраняя верность призванию.
Последний представитель княжеского рода Одоевских, никогда не боявшийся одиночества, ушел из жизни бездетным. На его надгробном камне в Донском монастыре выбито: «Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят». Помыслы его действительно были чисты, а дела бескорыстны. И свой городок, свой особый мир (не такой жутковатый, как в сказке) он, несомненно, создал. В нем есть отдельные, часто пересекающиеся между собой улицы, предназначенные для литературы, философии, механики, математики, музыки, благотворительности, — всего, что по-прежнему олицетворяет в великой русской культуре Владимир Одоевский.
Иллюстрация: На картине Ильи Репина «Славянские композиторы» Одоевский беседует с Глинкой, Балакиревым и Римским-Корсаковым.
Источник