27.09.2023
Экспозиция во Всероссийском музее декоративного искусства рассказывает о ранних проектах великого зодчего.
Нынешний год — юбилейный для архитектора Алексея Викторовича Щусева: этой осенью отмечается 150-летие со дня его рождения. По этому поводу готовится масштабная выставка в Музее архитектуры, который носит имя зодчего: она откроется уже на следующей неделе. А пока во Всероссийском музее декоративно-прикладного и народного искусства представили более камерный, но крайне любопытный проект. Выставка «Сочинилъ архитекторъ Щусевъ» — чье название специально написано в дореформенной орфографии — отсылает к особому периоду в творчестве архитектора. Как известно, Щусев был крайне плодовит и прожил несколько творческих жизней. До революции преимущественно работал в неорусском стиле, затем — делал смелые конструктивистские проекты, а потом — перешел на сторону неоклассики. В его ранних работах отдельное место занимало храмовое зодчество: всего он создал более 30 проектов. Некоторым из них и посвящена нынешняя выставка, куратором которой выступил известный архитектор Юрий Аввакумов.
Публике впервые показали многие архивные документы: большую часть предоставили потомки архитектора, кое-что музей приобрел у них ранее. Еще здесь можно увидеть старинные фотографии, а также варианты проектов: Щусев не уставал совершенствовать свои идеи и порой вносил изменения в почти готовые сооружения. Например, как рассказал журналистам Сергей Колузаков, архитектор, специалист по творчеству Щусева, именитый зодчий за собственный счет изменил форму малых главок звонниц Покровского собора в Марфо-Мариинской обители — когда они уже были исполнены. Этот перфекционизм проявлялся и в другом: например, архитектор стремился проектировать не только храм, но и облачение священников и церковную утварь — по его словам, для единства художественного впечатления.
Еще одна особенность выставки — необычные «оборотные» объемные модели храмов или «макеты наизнанку», на которых воспроизведены некоторые росписи. Кстати, Щусев часто сотрудничал с художниками первого ряда: например, с Михаилом Нестеровым, Кузьмой Петровым-Водкиным, Николаем Рерихом. Между прочим, именно Нестеров порекомендовал Щусева великой княгине Елизавете Федоровне, когда она искала архитектора для Покровского собора в Марфо-Мариинской обители. В итоге этот храм стал наиболее значительной работой Щусева в неорусском стиле. На выставке можно увидеть и эскизы, выполненные для следующего заказа: по просьбе Елизаветы Федоровны зодчему предложили составить проект подворья для паломников в Бари, на юге Италии. В итоге церковь Святителя Николая Чудотворца стала одной из его известнейших работ.
На выставке показаны и проекты храма Сергия Радонежского на Куликовом поле. На одном из ранних листов в правом верхнем углу можно увидеть скромную подпись: «Одобряю. Николай». Это автограф самого императора Николая II. Впрочем, окончательный вариант проекта храма был создан все-таки позже. Как рассказал Сергей Колузаков, Щусев в начале работы предпочитал стиль историзма, но постепенно двигался в сторону русского модерна. В итоге появилось сказочное решение храма — в неорусском стиле, с разноцветными керамическими деталями. Впрочем, финальный вариант оказался более скромным: архитектор отказался от ярких акцентов. Зато внес в композицию живописную асимметрию: шлемовидные башни получились разными — по форме и по размеру. Мастер утверждал, что подглядел идею асимметрии в древнерусском зодчестве. А сами башни стали олицетворением богатырей Куликовской битвы — Пересвета и Осляби. Неудивительно, что на одном из чертежей зодчий поставил подпись: «Сочинилъ архитекторъ Щусевъ». Он действительно показал себя не суховатым инженером-проектировщиком, а концептуально мыслящим художником.
В экспозиции есть примеры и менее известных работ. Например, храм Святой Троицы в Кугурештах, построенный по просьбе бессарабской помещицы Евгении Апостолопуло, которую Щусев, уроженец Кишинева, знал с юности. Юрий Аввакумов, сам родившийся в Молдавии, признался, что это его любимая церковь: «Я, наверное, единственный из Москвы, кто доехал до нее. Дорога от Кишинева занимает два с половиной часа на машине. Сама церковь в отличном состоянии, за ней хорошо ухаживают. Чудесный церковный староста Николай показал все — вплоть до подземных ходов, ведущих из церкви за ограду: уж не знаю, зачем они были выкопаны. В этой работе Щусев не обращается к неорусскому стилю — скорее, очевидны румынско-византийские мотивы. А по фасаду «разбросаны» огромные булыжники — как облачка…»
Другой храм Юрию Аввакумову, увы, не удалось посетить: речь о церкви Всемилостивейшего Спаса в Натальевке, бывшей усадьбе сахарозаводчика Павла Харитоненко под Харьковом. У Харитоненко была большая по тем временам коллекция икон, поэтому Щусев спроектировал храм-музей, где можно было выставить это драгоценное собрание. В частности, включил в иконостас древние царские врата, а по периметру поставил витрины, которые служили киотами — в них размещались иконы.
Замыкает выставку тоже, в каком-то смысле, культовое сооружение: Мавзолей В.И. Ленина. Куратор показывает, как Щусев постепенно пришел к форме ступенчатой пирамиды. Одним источником мог стать мавзолей Гур-Эмир в Самарканде, обмеры которого Щусев сделал в ходе экспедиции. Другим — надгробные сооружения, заказы на которые ему исправно поступали. В проектах часовни Горчаковых в некрополе Троице-Сергиевой Приморской пустыни или склепа часовни семейства Терещенко на кладбище у Аскольдовой могилы угадываются очертания мавзолея. А еще — в проекте павильона «Моссукно» на Первой Всероссийской сельскохозяйственной и кустарно-промышленной выставке. Но главный сюрприз этого зала — черная, покрытая стразами модель мавзолея авторства Юрия Аввакумова. Этот финальный аккорд совсем не выглядит случайным. О квазирелигиозной природе коммунистической утопии — выстроенной вокруг сакральной фигуры вождя — не писал только ленивый. Ну а кристаллы Сваровски — вероятная отсылка к гламуризации смерти, характерной для современной массовой культуры. Наконец, сама модель мавзолея сложена из домино — и здесь можно усмотреть намек на хрупкость и неустойчивость советского мифа, который несколько десятилетий казался незыблемым, а потом рассыпался в одно мгновение. Правда, костяшки все-таки скреплены специальным образом — чтобы модель сохраняла устойчивость, но можно считать, что это техническая условность.
Выставка работает до 14 января.
Фотографии предоставлены пресс-службой Всероссийского музея декоративно-прикладного искусства.