22.06.2022
Одна из старейших балетных школ мира завершает учебный год с потерями среди иностранных студентов, но на неизменно высоком уровне. Московская публика увидит лучших из лучших 23 июня на сцене Государственного Кремлевского дворца. Накануне «Культура» поговорила с худруком и проректором Академии Жанной Аюповой.
Выпускные спектакли Академии русского балета имени А.Я. Вагановой уже прошли в Мариинском театре и собрали самые благоприятные отзывы. Но, конечно, молодые петербургские исполнители и их наставники волнуются перед столичными гастролями. Об итогах прошедшего года и о том, чем сейчас живет Академия, нашему изданию рассказала ее проректор и художественный руководитель Жанна Аюпова.
— Жанна Исмаиловна, в мае свой выпуск на сцене Большого театра уже показала Московская государственная академия хореографии. Чем ответит петербургская Академия? Вечной классикой или можно ждать чего-то поновее?
— Мы стараемся каждый год менять программу и, конечно же, ориентируемся на возможности выпускников. Год на год не приходится, есть дети более яркие, которые могут выигрышно себя показать. А бывают более спокойные выпуски, когда преобладают просто крепкие солисты. В основном мы всегда показываем классику, достаточно большие полотна. В этом году первое отделение состоит из Танца Дня и Ночи из оперы «Джоконда» Понкьелли в редакции Николая Цискаридзе, «Фестиваля цветов в Чинзано» Хельстеда и Паулли и «Классической симфонии» Прокофьева в хореографии Лавровского. Второе отделение — это третий акт «Раймонды» в постановке Юрия Григоровича. В этом году наши спектакли посвящены его юбилею. А современный танец мы в принципе никогда не показываем. У нас он присутствует как урок, в небольших объемах, в течение двух лет. Вот в школе Бориса Эйфмана, где недавно тоже прошел выпускной, очень хорошо показали модерн. У них есть и свои хореографы этого направления, и Начо Дуато разрешил представить свой номер.
— Только что закончившийся XIV Московский международный конкурс артистов балета стал весьма успешным для Академии имени Вагановой. Достаточно сказать, что в категории солисток младшей группы первые три места — ваши.
— И это даже не выпускницы. Маша Кошкарева и Ярославна Куприна из предвыпускного класса, Камила Султангареева — это первый курс. Анастасия Смирнова, наша недавняя выпускница, ныне представляющая Михайловский театр, стала второй в категории солисток в старшей группе. Та же Маша Илюшкина, тоже недавно окончившая нашу Академию, взяла первую премию в категории «Женщины, дуэт».
— Это достижения Академии. А какие главные проблемы?
— У нас стало меньше иностранцев. Они всегда у нас учатся, но в связи с украинскими событиями их стало меньше. Заявок много, но не все могут приехать. Есть студенты, которые уехали, не доучившись двух месяцев, — из Финляндии, Италии, Японии. Они стремились сюда попасть, но на отъезде настаивали родители. Кого-то вызывали и говорили, что нужно уехать. Сами бы эти дети, конечно, остались. Иностранные студенты, не покинувшие Академию, учатся спокойно. И сейчас поступают заявки, идет отбор на будущий учебный год. Другое дело, мы не знаем, кому удастся оформить все документы и приехать в Россию.
Ну а с нашими студентами все по-прежнему. Главные подводные камни — данные поступающих. К сожалению, мало способных детей. Это основная проблема.
— В этом месте грех не вспомнить многочисленные упоминания на специализированных форумах про «драконовские критерии», с которыми Вагановская академия подходит к абитуриентам.
— Это неправда. Требования у нас общие с балетными школами академического уровня. Для профессии ребенку нужны данные. Иначе ему будет трудно, а то и вовсе невозможно учиться. И чем дальше, тем будет сложнее. Безукоризненная физическае форма, хорошие внешние данные обязательны и для нашей Академии, и для Московской, и для Академии Эйфмана. Человек должен выглядеть красиво. Сейчас очень мало детей с хорошей координацией. Нынешнее поколение больше сидит с гаджетами, чем бегает по улице и играет с мячиками и скакалками. А это все тоже координация движений. Редко, когда у приходящего в Академию ребенка есть вот прямо комплекс данных для балета. Чтобы и стопа была красивой, и прыжок. Какие-то качества можно развить и подправить, но далеко не все.
В этом году, кстати, было достаточно перспективных детей в июньском приеме. И в августе, когда мы традиционно просматриваем новых претендентов, дополнительный набор будет небольшим. Нам всегда хочется, чтобы способных детей было больше — легче учить, чем выправлять недостатки. Наших педагогов можно только пожалеть.
— Сколько учащихся вы набираете в этом году?
— Наши цифры не меняются, мы должны набрать шестьдесят человек. Это государственное задание. У нас четыре первых класса. И это тоже своего рода ограничение. Мы, может, взяли бы сорок учащихся, а не шестьдесят.
— При посещении Академии встреча с учениками в коридорах всегда производит впечатление: мальчики делают вежливый поклон, девочки склоняются в реверансе. Но сейчас совсем другой мир вокруг. Не конфликтует ли атмосфера Академии с реальностью?
— У нас все же закрытое учебное заведение, и мы стараемся привить детям общую культуру. И они живут в атмосфере балета. Но мы, их педагоги, были другими. Для нас театр был храм, у нас были кумиры. Теперь по-другому. Дети многое видят в интернете. Они понимают, что можно поехать в разные места, что есть выбор. Ранее — я говорю про мое поколение — общество было более закрытое. И выезды с театром на гастроли были возможностью посмотреть мир. Нынешние дети намного спокойней к этому относятся, у них другие критерии. Большинство ориентируется на техническое исполнение. Сейчас в мировом балете редкость, когда кто-то исполняет номер одухотворенно и со смыслом. И дети на этом воспитываются. В наше время мастерами были те, кто делал спектакль, а не просто владел техникой, пусть и безукоризненно. Конечно, всегда есть исключения. И мы во главе с Николаем Максимовичем изо всех сил стараемся переломить ситуацию. Наш ректор устраивает настоящие допросы детям, когда мы готовим спектакль, — про его историю, об исполнении партий. Чтобы ученики стремились больше узнать. Это важно. Ведь даже в коридорах Академии наши учащиеся сидят, погрузившись в телефоны, у поколения в целом другое в голове. И даже если они смотрят балет, то для них важнее найти, кто сделал больше пируэтов и кто выше прыгнул.
— Конкурентная среда — стержень балетного образования. Насколько обучение в Академии тяжело морально?
— Профессия этого требует. И это подстегивает в процессе обучения. Ты хочешь быть лучшим, стремишься за тем, кто делает успехи и хочешь добиться большего. Это необходимость для балета. В театре ты должен постоянно повышать свой уровень, и конкуренция необходима. В школе это всегда психологические травмы для детей. Не у всех есть характер. Поэтому балеринами и ведущими солистами становятся обладатели комплекса данных — и физических, и психических. Не все выдерживают, это как в спорте. Очень сложным бывает пятый класс, когда происходит наибольшее количество отчислений. В этом возрасте у некоторых меняется фигура и становится понятно, что для балета она не подходит.
— Однако во время пути дети могли подрасти?
— Именно так!
— В то же время я ощутил в стенах Академии уникальный дух единения. Вспоминаю умилительную сцену, когда, в отсутствие всякой келейности и закрытости, Николай Цискаридзе, педагоги, дети сидели в одной столовой и с аппетитом поглощали тефтельки.
— Конечно! (Смеется.) Когда идет учебный процесс и просто жизнь в Академии, мы очень объединены. На репетициях мы все родные, без выделений. Сегодня ты солист, а завтра стоишь в кордебалете, если не хватает исполнителя. Понятно, что уж совсем ведущие танцовщики занимают свое место, но все дети знают, что на репетициях строгая дисциплина и никому не дается никаких поблажек. Это объединяет. Другое дело, что наша Академия — это изначально высокий уровень. Поэтому на уроках и репетициях приходится очень жестко требовать. Дети к этому привыкают. Они знают, что придут в театр, где с них тоже будут спрашивать. И такие методы необходимы для воспитания артистов. Мы в основном ориентируемся на Мариинский театр, наши воспитанники заняты в его репертуаре. Но выпускники попадают в разные театры в зависимости от своего уровня, способности, желаний. Вагановцы танцуют в Михайловском театре, в этом году ребята едут в Нижний Новгород.
— И то, что воспитанники Академии имени Вагановой распространяются по стране, это хороший фактор для российского балета в целом.
— Несомненно. Даже те учащиеся, которых мы отчисляем, едут в другие школы и показывают уровень все равно выше местного. Их с удовольствием везде принимают.
— Кто из воспитанников отличился в серии выпускных спектаклей, прошедшей в Мариинском театре? На какие имена нужно сфокусировать взгляд любителям балета?
— Мария Кошкарева, девочка из предвыпускного класса, — ее уже зачислили стажером в Мариинский театр. На нее ценителям искусства уже можно обратить внимание. В выпускном спектакле Раймонду танцует Софья Валиуллина. Она пока не так хорошо подготовлена в техническом плане, как Кошкарева. У нее меньше опыта, но она очень интересная исполнительница, со своим лицом. В этом году выпускается Мирослав Арбатов, он уже приглашен в Мариинский театр. В нынешнем году туда взяли тринадцать наших выпускников, чему мы очень рады, это очень хороший показатель.
Новый учебный год Академия русского балета имени Вагановой начнет в сложных условиях — таков вызов времени. Марка русского балета — это не только мировой бренд, но и наше национальное достояние. То, что во многом определяет лицо нашей страны. И ректор Академии Николай Цискаридзе, и художественный руководитель Жанна Аюпова, и все педагоги средних и старших классов уверены: их выпускников на мировой классической сцене никто не перетанцует. В какие бы жесткие рамки ни ставили российских артистов.
Фотографии: Андрей Лушпа / предоставлены АРБ им. А.Я. Вагановой
Источник