11.05.2022
Двадцатитрехлетний Клеман Гийом стал единственным иностранцем, сумевшим добраться из-за рубежа в Пермь на конкурс артистов балета имени Екатерины Максимовой «Арабеск». «Культура» поговорила с открытым, доброжелательным и отважным французом, чье появление на конкурсе наделало немало шума.
Клеман стал серебряным лауреатом в мужской группе и обладателем диплома жюри прессы — «за благородство манер и чистоту стиля в исполнении русского классического наследия».
— Вас ждали на жеребьевке, но вы прилетели через четыре дня, к финалу первого тура. В кулуарах конкурса все время звучал вопрос: «Что случилось с нашим французом? Где он сейчас?»
— В Брюсселе я купил билет на самолет в Хельсинки, откуда хотел переехать в Таллин и планировал на автобусе добраться до Петербурга. Но в Нарве мне не разрешили пересечь границу, хотя все документы, включая визу, у меня были в порядке. В Нарве переночевал, позвонил организаторам конкурса в Пермский театр, они помогли приобрести билет из Таллина в Стамбул. Из Стамбула полетел в Петербург, где пройти все досмотры мне помог работник таможни, узнав, что я танцовщик. Ночь провел в аэропорту, утром отправился в Москву и оттуда — в Пермь. Вот с такими пересадками за три с половиной дня я добрался до «Арабеска». Очень доволен, что доехал.
— Как возник в ваших планах конкурс «Арабеск»?
— Это престижный и знаменитый конкурс, и я хотел участвовать в соревновании с профессионалами из России, танцевать вместе с ними. Уверен, что лучшие танцовщики — русские. В Перми невероятное жюри во главе с самим Владимиром Васильевым, искусство которого я обожаю. Танцевать перед знаменитыми артистами — счастье и везение. Приехать мечтал раньше, собирался на предыдущий конкурс, но пандемия помешала.
— Никаких опасений не возникало, ведь сейчас передвижения по миру ограничены?
— Нет, никаких страхов не испытывал, я — артист балета и мечтал попасть в Россию на конкурс — эта главная цель меня вела.
— Почему вы покинули американскую труппу Columbia Classical Ballet, где работали несколько лет, и вновь решили учиться? Согласитесь, нетипичная ситуация.
— Считаю, что мне многому еще надо научиться. Наверное, совершенствовать свое мастерство можно до конца артистической карьеры. Мне оказалась не близка американская ментальность, и я решил вернуться в Европу. Одновременно возникло желание повысить свой танцевальный уровень, вернуться к основам, таковы были мои внутренние ощущения. Наверное, правы те, кто называет меня перфекционистом. Я действительно считаю, что еще не достиг совершенства как артист.
— Где ваш родной дом?
— В городе Пуатье, он расположен между Бордо и Парижем. Мой город — древний и прекрасный, с развалинами римского акведука, дольменом и средневековыми постройками.
— Почему же не остались работать во Франции, поближе к дому?
— Поехал в Бельгию к своему педагогу Андерсону Сантане, он учился у русских педагогов и преподает по вагановской методике.
— Сейчас — только учеба и никаких спектаклей?
— Я давно не выходил на сцену. Учусь уже год, так и планировал, летом хочу найти работу. И, если повезет, в России, где лучший балет — я хочу танцевать классику, современная хореография меня не очень захватывает.
— У вас крепкая техника, полетный прыжок, уверенное вращение, подчеркнуто мужской стиль танца — то, что ценится на балетных состязаниях…
— К сожалению, мне не хватает роста. «Арабеск» — мой второй конкурс, в 2018 году я стал лауреатом первой премии International Ballet Competition.
— Когда увлеклись балетом?
— В Пуатье есть любительский танцевальный театр. Старшая сестра, которая сейчас актриса в Париже, в детстве там занималась. Мы с мамой ходили на спектакли. Когда я посмотрел «Лебединое озеро», услышал музыку Чайковского, увидел перестроения лебедей — их было много, — то, выйдя из зала, сказал: «Вот это мое дело, я буду им заниматься». Родители отдали меня в балетную школу, они всегда потакали увлечениям детей, да и сейчас оплачивают мою учебу.
Фотографии Никиты и Андрея Чунтомовых / предоставлены фестивалем «Арабеск».