01.04.2022
Выставка «Мумии Древнего Египта. Искусство бессмертия» знакомит с заупокойными верованиями жителей долины Нила. Здесь же и сами жители — вернее, их нетленные тела.
Впрочем, иногда очень даже тленные. В схватке со временем некоторые мумии явно проиграли — в Пушкинском можно увидеть их разрушенные лица. Извлеченные из запасников и выставленные на всеобщее обозрение, мумии лежат в деликатном полумраке — вероятно, тем самым кураторы напоминают, что перед нами не очередные экспонаты, а потревоженные человеческие останки, не предназначенные для демонстрации. Предназначались они для другого — для пребывания в гробнице и воссоединения с душой (а также с именем, тенью и двойником — египетская концепция души и ее составляющих на современный взгляд запутана и непонятна). И, конечно, для вечной жизни.
Выставка — итог совместного проекта Пушкинского музея и Курчатовского института, в рамках которого с помощью КТ-сканирования исследовали хранящиеся в ГМИИ мумии. Кстати, одна из них оказалась подделкой XIX века — вместо мумии младенца ученые обнаружили сверток из льняной ткани… Остальные «вечные тела» тоже преподнесли сюрпризы: оказалось, мумии находятся в «чужих» саркофагах. Например, в гробу с мужским именем Ха-Хор лежит женская мумия идеальной сохранности — судя по тому, с каким мастерством была проведена мумификация, умершая принадлежала к самой верхушке древнеегипетского общества. Такая «рокировка» тел в большинстве случаев была следствием жажды наживы — в XIX столетии, чтобы подороже продать мумии, торговцы стариной вкладывали их в саркофаги, чьи настоящие «обитатели» находились в плачевном состоянии или вовсе не сохранились. Ведь раньше отношение к бальзамированным человеческим останкам было совсем нечеловеческое — мумии использовали в качестве топлива или перетирали, изготавливая целебные снадобья. Такие порошки из древнеегипетских покойников продавались в средневековых европейских аптеках и считались отличным лекарством от ушибов и головной боли… Правда, голова потом болела у некоторых мыслителей, усматривавших в подобной практике элементы каннибализма. К тому же египетских мумий становилось все меньше, а цены на лекарства из них — все выше, поэтому аптекари жульничали, используя вместо бальзамированных египтян трупы европейских нищих… В общем, никакого уважения к смерти и пиетета к древностям.
В XIX веке отношение к «вечным телам» изменилось — на передний план вышел научный интерес. Правда, научным его можно назвать с натяжкой: из любопытства мумии разворачивали, тем самым разрушая их. Постепенно разворачивание это превратилось в настоящий аттракцион: за определенную плату перед праздной толпой «разоблачали» египетских покойников, которым покой теперь только снился. Лишь с открытием рентгеновского излучения началось безобидное исследование мумий. А с появлением компьютерной томографии египетские мумии, можно сказать, вздохнули с облегчением. Теперь без вмешательства во «внутренние» дела мумии, ученые узнают, кому она принадлежала, сколько лет было «владельцу», какими болезнями болел, от каких умер, как именно его бальзамировали, как пеленали — не в детстве, а после смерти. Таким образом российские ученые исследовали не только «вечные тела» египтян, но и мумии животных из Пушкинского музея — кошек, птиц, змей, молодого крокодила… И даже среди них нашли псевдомумии, причем изготовленные еще в древности. Одна из них — якобы собака, а на самом деле просто цилиндрический предмет, обернутый тканью. Это халтурили египетские жрецы, продававшие паломникам дешевые «сувениры». Или вот мумия ибиса, священной птицы бога Тота — вместо дорогого пернатого внутри оказались останки двух простых голубей… Впрочем, даже если купившие их набожные египтяне обнаружили подмену, они бы не сильно расстроились: мумии эти приносились в дар божеству «в обмен» на исцеление от недуга или другие милости. И даже такая недобросовестная «поделка» вполне справлялась с задачей — ведь куплена была в священном месте, в храме, и сделана жрецами, служителями того самого божества. Зато с домашними питомцами так не поступали: сердобольные египтяне следили, чтобы их любимцев тщательно бальзамировали — четвероногие создания тоже должны были обрести вечную жизнь. Но самым ответственным процессом была мумификация священных животных, обитавших при храмах: тут уж никакой халтуры, ведь жрецы имели дело лично с божеством, воплотившимся в определенную тварь — ползающую, бегающую или летающую.
Собственно, с божества все и началось. Первая мумия, по легенде, была изготовлена из тела Осириса — одного из самых почитаемых египетских богов. Осирису, доброму и мудрому правителю, позавидовал его брат Сет и вероломно убил. И не просто убил, а разрубил тело и разбросал куски по всему Египту. Но богиня Исида, жена и сестра Осириса, после долгих странствий отыскала части божественного тела и соединила их, а бог Анубис забальзамировал — так появилась первая мумия. Затем Осирис был отмщен своим сыном Хором и возвращен к жизни, но воскресший бог не захотел жить в этом мире и удалился в царство мертвых, став его владыкой. Так Осирис, изначально бог растительности («Я есмь Ячмень», — говорит он в «Текстах саркофагов»), стал для египтян символом вечной жизни и победы над смертью. Он влился в плеяду умирающих и воскресающих божеств, которым поклонялись на Древнем Востоке и чей культ был тесно связан с растительностью. Все эти боги умирали насильственной смертью в расцвете сил, как правило были растерзаны, а потом воскресали… Самый известный из них, Осирис, можно сказать «смертию смерть попрал»… Вообще, о влиянии Египта на христианство можно говорить много: взять хотя бы мемфисский космогонический миф, согласно которому бог-демиург Птах создает мир с помощью слова, изреченной мысли («Я — творящее слово, которое на устах моих», — так «представляется» он в «Текстах саркофагов»).
Осирический цикл стал главным в мифологии древних египтян, он лег в основу религиозных представлений жителей долины Нила и положил начало египетским мистериям. Считалось, что Осирис каждый год умирает и воскресает — вслед за растительным миром. И каждый год египтяне оплакивали его смерть и праздновали воскресение. В этом чудесном воскрешении они видели залог вечной жизни. Тела умерших стали бальзамировать — тем самым их уподобляли Осирису, вслед за ним всякий житель долины Нила мог обрести вечную жизнь. Каждый покойный уподоблялся умершему богу, преобразовывался в него, даже имя становилось двойным — сначала Осирис, затем имя умершего. Считалось, что точно так же, как Исида оплакивала Осириса, она оплакивала каждого египтянина; не случайно ее поминальный плач стал прототипом всех египетских похоронных причитаний.
Самого Осириса часто изображали в виде мумии с прорастающими стеблями злаков — как символ плодородия и возрождения. На выставке можно увидеть изображение Исиды и ее сестры, богини Нефтиды, поливающих побеги, то есть «прорастающего Осириса». А мумия для египтян стала символом не смерти, но вечной жизни. Мумия рассматривалась как очищенное, одухотворенное тело, с которым после смерти должна воссоединиться душа (вернее, сущности, из которых состоит человек), — это и гарантировало возрождение к вечной жизни. Отсюда стремление египтян сохранить тело нетленным. Над этим нетленным телом или мумией жрецы проводили обряд «Отверзания уст и очей»: «отверзали» они их с помощью ритуального тесла, кремневого ножа, лезвия и прочих магических предметов, после чего к умершему возвращалась способность видеть, слышать, дышать, говорить. Все это пригодится в потустороннем мире — жизнь ведь продолжается.
Фотографии: Андрей Никеричев / АГН «Москва».