21.10.2021
Акварели, вдохновленные книгами русского классика, показывают в Омском государственном литературном музее.
Светлый и печальный Алеша, похожий на призрак старик Карамазов, одержимый безумной идеей Раскольников, поглощенные своими заботами обитатели доходных домов… Их силуэты словно сотканы из тумана, нарисованы тенями на стенах. Это видения — образы нечеткие, но удивительно точные. Причем изображенное не статично — оно движется, живет.
Сложно поверить, что у омской художницы Риммы Камкиной нет профессионального художественного образования — настолько мастерски и легко написаны ее акварели, без единой лишней линии, на одном дыхании. Но это так — Римма Петровна закончила только историко-филологический факультет омского педагогического университета. А еще этой элегантной и удивительно энергичной даме 90 лет. И в это тоже верится с трудом.
Оказывается ее неповторимый, очень узнаваемый стиль родом из детства. Рисовать Римма Камкина начала в очень юном возрасте. Как рассказала «Культуре» — с брусничного киселя.
— Кисель брусничный красивый. Мама отойдет, а я беру ложку, на стенку — раз! Течет, я его ловлю. Если попадет ягодка, ты ее вот так надавишь, размажешь, и получается сгусточек такой цветной, а вокруг розовое. И я начала это практиковать. На только что побеленной стене, — вспоминает художница. — Я всегда рисовала, сколько себя помню. На бумаге, на стенах. Наверное, мне это от мамы передалось. Мама в школе преподавала черчение и рисование, причем тоже была самоучкой, училище она так и не закончила. Ее брат тоже хорошо рисовал. Получается, у нас это семейное.
Тогда Камкины жили в Иркутске. В голодные 30-е семью спасали собранные в лесу орехи и грибы, да рыба из Байкала и Ангары. Электричества не было — только керосиновая лампа. Маленькая Римма вечерами внимательно наблюдала за тенями на стенах.
Далее был вынужденный переезд в Павлодар, потом учеба в омском педагогическом институте. Она выучилась на преподавателя истории и литературы, но по специальности проработала недолго. Путь в большое искусство Римме Камкиной открыл знаменитый омский художник Алексей Либеров — он зашел посмотреть работы сотрудников рекламной мастерской, где Римма делала вывески, и сразу забрал ее акварели на большую выставку.
Потом были другие выставки — в Омске и Новосибирске, Москве и Петербурге. А в год 200-летия Достоевского в Омском государственном литературном музее в рамках проекта «Вдохновленные Достоевским» открылась выставка иллюстраций Риммы Камкиной к романам «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы».
Романы Достоевского иллюстрировали многие художники. Но работы Риммы Камкиной отличаются от прочих. Это попытка услышать голос самого автора и передать его, не привнося ничего от себя, ничего стороннего. И ей это удается.
Вот два брата — измученный своими страстями Митя и светлый ясный Алеша. Митя сидит, согнувшись, его фигура выписана нарочито рваными мазками, Алеша — прямой как свеча: «Не ты убил отца, не ты, — твердо повторил Алеша». Да, многие работы озаглавлены цитатами из произведений классика.
Вот Раскольников и старуха-процентщица — за миг до убийства: «Он чувствовал, что теряется, что ему почти страшно». В тесном пространстве — два совершенно несчастных человека. На столе пузатый самовар, все по-домашнему, но красный свет в окне будто бы предвещает неизбежный финал.
— Когда я читаю, будто открывается занавес и появляется образ, который я переношу на бумагу. Он меня сопровождает и это мне помогает. Эта вот акварель — она побежала, она — как мысли, живое существо, будто мое второе я. Я вижу это, у меня нет никакой натуры. Натура у меня была, когда я делала наброски зданий и мостов в Петербурге. А в этой акварели душа, дух людской, — поясняет художница.
В мастерской Риммы Петровны много книг, ведь ее творчество и литература неразделимы. Прежде всего, конечно, любимый Пушкин. На столе романы Достоевского — она все время читает, вдохновляется и создает свои удивительные работы.
— Осилить Достоевского очень сложно. Читающий погружается в какое-то видение, дрему — вы видите этих людей, вы чувствуете, что они переживали… Там столько героев, столько лиц, столько характеров. Когда я училась, мы не изучали Достоевского — о нем мелким текстом упоминалось в учебнике литературы, и в институте у нас его не было. И вот началось время, когда заговорили о Достоевском, о его произведениях, — рассказывает Римма Петровна. — Работать над Пушкиным легко — там поэзия, она захлестывает. А здесь — психологизм, это сложнее. Но когда я начала рисовать, я поняла, что психологизм — это мое. Я люблю напряженные какие-то состояния. Пушкин и Достоевский — совершенно разные люди по восприятию мира. Но у них одно было общее — любовь к жизни и к человеку. Герои Достоевского — очень интересные люди. И каждый со своим горем, со своим характером. Даже самый ничтожный человек интересен, его надо разгадать. Ведь он сам не знает, что он и кто он. Достоевский заглядывает в душу человека, показывает, почему он стал таким, какой он есть. Мы все имеем в душе что-то хорошее и что-то дурное и от этого мучаемся. Надо как-то себя переделать. Человек должен подняться над собой.
Главный герой картин Риммы Камкиной — Петербург. Ее Петербург — зыбкий, колеблющийся — как мятущаяся человеческая душа, что ищет ответы на вечные вопросы и никак не может их найти.
— Петербург — особенный город. Там все по-другому. Человек выходит из дома, переходит улицу. Потом начинает замедлять шаг, идет через мост, начинает жестикулировать, что-то говорить, вспоминать какие-то эпизоды из жизни. Остановился, задумался и понял — что-то я не так сделал, надо поправить, поменять жизнь. С Невы подуло, большая туча повисла над мостом, и стоит человек одинокий, а через улицу на следующем мосту идет человек одинокий и опять он идет понуро, голова ушла в плечи. Он тоже о чем-то задумался. Эта тема Достоевского всегда тревожила — что же происходит с человеком, когда он в одиночестве идет. А каждый человек одинок в этом мире. Он идет, и никому до него нет дела. Идет и думает над своей судьбой, над своими проблемами. Он идет неизвестно куда и порой даже не знает, как вернется в свою лачугу. А живет он где-то в доходном доме на пятом этаже… Не знаю еще писателя, который бы с таким вниманием, с такой болью рассматривал одиноко идущего человека, — продолжает свое повествование художница.
Не случайно в петербургских пейзажах Риммы Камкиной часто фигурируют мосты. И темнота не беспросветна — ее всегда разбивает какой-то светлый отблеск, напоминающий, что надежда существует для каждого.
В этих работах художница экспериментирует с техникой — вместе с акварелью Римма Петровна использует пастель. Петербург Достоевского узнается не только внешне — здесь исчезает пушкинская легкость, прозрачность, акварель становится более плотной и напряженной.
— Достоевский вечен — это наша жизнь, наши мечты, наши заботы. Чего-то мы достигли, что-то упустили, как это вернуть… Каждый человек несет в себе какую-то задачу, которую надо решить. Решишь или не решишь — вот в чем вопрос. Достоевский всегда с нами, — резюмирует художница.
Фотографии предоставлены Омским государственным литературным музеем имени Ф. М. Достоевского.